Хатцуми шел не спеша. Легко, с кошачьей грацией, абсолютно бесшумно ступая по мокрому асфальту белой кожей сапог. Волосы он забрал в хвост, и он сейчас мокрой плетью лежал на плече застегнутого кожаного пальто.  В руках - клинки наголо. Сейчас проби вечер, а значит весь город сейчас - зона боя. И нет места, которое сейчас бы считалось нейтральным. Лидер охотников сел на лавочку и вслушался в шелест дождя. Сейчас  он услышал бы любого.

Шорох. Шорох в шелесте дождя. Он так ясно слышен. Так четко.... Нет, это не был вампир, и это не был оборотень. Человек.  И Хатцуми даже догадывался, кто. Парень тихо встал, скользнул за ближайшее дерево и белой тенью оказался сзади девушки. Подошел ближе, слегка усмехнувшись.
-Да, придется прибегнуть к изоляции.

-Я сказал, что если увижу. Увидел.
О легко кивнул и рукой в перчатке смахнул воду и лица. Хатцуми повернул голову вправ, вглядываясь в пелену дождя. Молния рассекла небо белой искрой, осветив все вокруг, а далее - только раскат грома, чуть не оставивший Ми глухим. Он потряс головой хмыкнул.
-Будет весело.

-Это решать не тебе, - просто, сухо ответил Ми.
Он посмотрел в дождь. С серую стену, которая умела шептать. Закрыл глаза.
Главное не потерять слишком многих.
Он прислонился к дереву спиной, белой кожей к потемневшей, шершавой коже. Опять на него ахлынули воспоминания - как в любой вечер, в любую ночь. Его начинало все раздражать, и все это раздражение - только маска, чтобы не показывать страха...

-Глупый? - он приподнял бровь и опять смахнул воду с лица, моргнув, - Ну давай.
Один клинок он спрятал в ножны, а второй так и остался тускло сверкать  лезвием в дожде.

Хатцуми легко отвел взгляд. Он не любил, когда ему смотрели в глаза. Потому что ему казалось, что ему заглядывают в обнаженную душу, видят все страхи, всю боль, что жила внутри него. Парень сстряхнул с себя наваждение - ему опять стали казатся совсем рядом эти темно-фиолетовые глаза... Тряхнул головой и подумал, как бы сформулировть фразу.
-У нас, охотников, иммунитет к укусам вампиров и оборотней, так что на нас не действует их обращение. Если вампир или оборотень просто укусит человека, есть риск, что уже через три дня тот станет тем, кто его обратил. Если вампир решит высасывать кровь, это может привести к обескровленью, - он посмотрел на девушку холодными, как лед, и жесткими, глазами цвета стали, и закончил, - А далее - к смерти.
Ему не хотелось, чтобы кто-то верил в глупые надежды. Сейчас, вечером и на всю ночь он становился как сталь - холодным, тем, кого невозможно сломить.

-Вот поэтому я и не хочу лишних жертв. Нас обучали давно... Обучали только к жестокому бою.
Он сказал это как-то виновато. Потом посмотрел ей в глаза.
-Нас обучали этому с тринадцати лет. Убийству. Мы такие же звери, как и оборотни с вампирами. Как только мы потесним клыкастых, я разорву альянс с оборотнями. Это низительно для нашей расы.
Он закусил губу и устаивлся куда-то в дождь.

-Потому что это сделали такие же люди, как мы с тобой. Они вселили в наши сердца ненависть, - он едва не поморщился, едва было не выдал своих чувств, своей боли, когда вспомнил когда-то сказанную фразу, и сказал ее вслух, - Потому что мы - такие же нелюди. Охотники.
Он закрыл глаза и дотронулся макушкой до дерева.

-Впрочем, я продолжу стоять на своем, - поменял тему Хатцуми, - Тебе лучше уйти.
Он отвернулся и на мгновение поморщился. Так, как морщатся от зубной боли. Сильной, доканывающей... Дождь быстро смыл нечаянные слезы, и Ми, опять одев маску спокойствия, повернулся к ней и вздохнул.

Ми сжал зубы и сжал руку на рукояти клинка так сильно, что побелели костяшки пальцев.
Неужели она не понимает?!!
Он закрыл глаза и несколько раз глубого выдохнул и вдохнул.
-Делай что хочешь, - сквозь зубы процедил он.
Ответсвенность?! Я не несу ответсвенность за кого либо, не несу... Но бремя смерти леймом стоит на мне, я теряю всех.... И мне становится все тяжелее....